Халтурин Иван Игнатьевич

   Из Сарнова

Я исходил из того, что при всех мыслимых - даже самых больших - разногласиях, север для нас обоих находится на Севере, а юг - на Юге. Представление это (как оказалось, ложное) возникло потому, что Вера Васильевна и ее муж Иван Игнатьевич Халтурин принадлежали к довольно тесному кругу людей, бывших для меня безусловно своими. (Правильнее, конечно, было бы сказать, что я имел основания надеяться, что они считают меня своим.) Имя "Ванечки Халтурина" с неизменной нежностью произносила Лидия Корнеевна Чуковская . К нему благоволил Виктор Борисович Шкловский . Как о близком человеке о нем говорили Алексей Иванович Пантелеев и Игнатий Игнатьевич Ивич . А Алексей Иванович был человек, с которым - я почувствовал это сразу, едва с ним познакомившись,- можно было откровенно говорить обо всем, не сомневаясь, что найдешь с ним общий язык. А Игнатий Игнатьевич был одним из немногих, кому Надежда Яковлевна Мандельштам доверила хранить чудом уцелевшие рукописи своего гениального мужа.

Что касается Ивана Игнатьевича Халтурина ("Ванечки", как они все любовно его называли), то он, насколько мне известно, за всю свою жизнь ничего не написал. Разве только принимал какое-то деятельное участие в создании одной из любимейших книг моего детства - "Дерсу Узала" Арсеньева. То ли он ее переписывал, то ли редактировал - точно не знаю, но книга эта всякий раз упоминалась в их кругу как "Ванечкина книга" и единодушно признавалась главным - скорее, даже единственным - литературным достижением Ивана Игнатьевича. Как полноправного и всеми любимого члена этого сугубо литературного кружка, я считал Ивана Игнатьевича литератором. Хотя гораздо чаще, чем о литературе, он говорил о живописи и судил о ней - так мне, во всяком случае, тогда казалось - отнюдь не как дилетант.

Ссылки: