Решение
задачи форсированной индустриализации требовало не только
вложения
огромных средств, но и создания многочисленных технических кадров.
Основную
массу рабочих, однако, составляли вчерашние неграмотные крестьяне, не
обладавшие
достаточной квалификацией для работы со сложной техникой. Советское
государство
также сильно зависело от технической интеллигенции, доставшейся в
наследство от
царских времён. Эти специалисты зачастую были довольно скептически
настроены к
коммунистическим лозунгам.
В ряде процессов по делам о вредительстве и саботаже выдвигались,
например,
такие обвинения:
Саботаж наблюдения солнечных затмений (Пулковское дело);
Подготовка неверных отчётов о финансовом положении СССР, приводившая к
подрыву
его международного авторитета (дело Трудовой крестьянской
партии);
Саботаж по заданию иностранных разведок путём недостаточного
развития
текстильных фабрик, создания диспропорций в полуфабрикатах, что должно
было
повлечь за собой подрыв экономики СССР и всеобщее недовольство
(дело
Промпартии);
Порча семенного материала путём его заражения, сознательное вредительство
в
области механизации сельского хозяйства путём недостаточной поставки
запчастей
(дело Трудовой крестьянской партии);
Неравномерное распределение по заданию иностранных разведок товаров
по
районам, что приводило к образованию излишков в одних местах и дефициту
в
других (дело меньшевистского «Союзного бюро»).
В условиях 1920-х — 1930-х годов подобные обвинения воспринимались
обществом как
адекватные.
Ниже приводятся основные из процессов о вредительстве; перечислить же
все
подобные процессы не представляется возможным. Особенностью дел
Промпартии,
Трудовой крестьянской партии и «Союзного бюро» является и то, что, по
версии
следствия, все осуждённые по этим трём процессам были связаны друг с другом
в
единую сеть заговорщиков, а между тремя указанными организациями
существовало
«разделение труда» по саботажу в различных областях экономики.
Прошли
процессы Промпартии
и
процесс Южного Центра
со старой инженерной интеллигенцией на скамьях подсудимых - процессы, где
на открытых судебных заседаниях
Рамзин
и
Стечкин
признавались в организации контрреволюционных вредительских и диверсионных
групп. Они разоблачали себя и товарищей в коварных замыслах восстановления
капитализма в России. При этом не было засвидетельствовано ни одного
конкретного случая
вредительства
. Процессы носили явно театральный характер с игрой на широкую публику, на
возбуждение кровожадных эмоций.
Они достигали своих целей. За ними следовали волны народных демонстраций,
митингов с лозунгами "Смерть вредителям и диверсантам!" и
истерические статьи в печати, требующие всеобщей бдительности и
разоблачения последышей буржуазии и ее вредительских холопов в лице
инженеров
,
профессоров
и вообще всех
старых спецов
.
После
убийства Кирова
началась полоса арестов. Началась массовая
чистка Ленинграда от реальных и
воображаемых остатков зиновьевской оппозиции, а также того, что еще
сохранялось от старой технической и культурной интеллигенции, дворянских и
служилых слоев населения. Стало известно, что пачками идут расстрелы на
Шпалерной
; да, собственно, на митингах и собраниях объявлялось, что мы будем
беспощадно мстить за Кирова. Все эти операции возглавил
Жданов
, председатель ленинградской тройки по рассмотрению контрреволюционных
преступлений. В парторганизациях шли последовательно
чистка
рядов, кампания выдачи единых партбилетов и, наконец, полоса критики и
самокритики. Все эти кампании имели одну цель: дать карательным органам
материалы, позволяющие держать под подозрением возможно больше людей,
потенциально подготовленных к аресту и расправе.
Страх
, подозрительность, доносы, клевета и разгул агентуры органов стали нормой
для первого города революции.