Книга Вернадского В.И. легла в архив

Лишь одна ее частица зажила собственной жизнью: сводка отличия живого от неживого. Эта необычная таблица отличий живого и неживого стала самостоятельной статьей. Определений жизни существует множество и ни одного удовлетворительного. Все они частичны. Правда, человек, и ученый в частности, спокойно обходится без такого определения, не ощущая в нем нужды. Дело в том, что ученому вообще чаще всего не требуется знать теоретически отличие живого и неживого. Интуитивно он их никогда не спутает. Иногда возникали в науке такие сомнения, например, в отношении вирусов, но с улучшением техники исследований быстро разрешались. Не вдаваясь в теорию, первым попытался описать отличие живого от мертвого Жан Батист Ламарк . В его время все изобилие окружающего мира - от атомов, неопределенно называвшихся тогда "основными началами", и до планеты в целом - делилось на три царства природы: растения, животные, минералы. Оттуда идет этот старинный термин - царство природы. Ламарк упростил деление, придал ему сущностный характер и разделил всю природу на два царства - живое и неживое. Живому противопоставил все остальное. В своей знаменитой "Философии зоологии" он составил таблицу противоположностей живого и неживого. Через 140 лет Вернадский продолжил дело Ламарка: дать отличие, дать главные и исчерпывающие признаки каждого царства. Вдумываясь в них, он обнаружил, что получается нечто весьма глубокое. Новый разрез мира. Живое и неживое настолько во всем противоречат, что из неживого никогда и ни при каких условиях произойти живое не может. Иначе все законы мира идут под откос.

Вся наука начала века находилась под властью понятия эволюция . Она понимается как восхождение от простого к сложному. В конце концов, всем непременно хочется отыскать момент возникновения живого из мертвого. Известны гипотезы на этот счет, и ни одна не получила твердых и исчерпывающих доказательств. И тем не менее вера в происхождизм неистребима. Причина все в том же древнем архетипе мышления - предрассудке начала. А что, если отбросить все предположения и просто рассмотреть несходство живого и неживого в физическом, химическом, термодинамическом смысле? Вернадский составляет таблицу. Сначала, казалось, отличий, но выяснилось - противоположностей. И только на основе бесспорных фактов. Мы уже цитировали письмо Вернадского Личкову 16 августа 1938 года о том, что болезнь отняла целых шесть дней работы над рукописью и что он выделяет из нее две статьи: "Я хочу, не дожидаясь обработки книги, которая затягивается, кое- что напечатать раньше. Обе эти статьи я хочу напечатать как продолжение моих "Проблем биогеохимии" - второе и третье - 1935 г. По-видимому, это будет самое быстрое опубликование. Мысль работает очень хорошо , и мне кажется, во всех этих вопросах философского характера можно не выходить за пределы научного знания. В первой статье я подхожу к вероятному - которое можно проверить опытом - заключению, что различие между живыми и косными естественными телами лежит глубже физико-химических сил - в разных геометрических свойствах их пространства" 40-24 .

Составив таблицу из шестнадцати пунктов, он увидел, что в природе нет никаких признаков градации и плавного перехода от неживого к живому. Нет постепенного оживления. Нет полуорганизма или четверть живого. Только "да" и "нет". Между организмом и косной материей - пропасть или непроходимая стена в том смысле, что они управляются, как он и думал еще в юности, разными законами. Он получил новое доказательство принципа Реди . И самое яркое, не ведомое никому прежде доказательство - в разной геометрии живого и неживого - в пространстве и времени, которыми они характеризуются. Поэтому в процессе работы, именно последнее из таблицы противоположностей - XVI различие - стало тоже разворачиваться в самостоятельную статью к "Проблемам биогеохимии". Второй выпуск "Проблем" - список противоположностей - вышел в начале 1939 года. Вернадский дал ему простое название: "О коренном материально- энергетическом отличии живых и косных естественных тел биосферы". А вот с третьим выпуском "Проблем", который он назвал "О состояниях физического пространства", случилась нелепость: он был потерян в редакции. Мысль действительно работает хорошо. Он не чувствует никаких признаков утомления, склероза или ослабления творческой способности. Самонаблюдения рождают даже удивление и затаенную радость:

"3 ноября, утро. Москва. Все время собирался записывать - так много проходило мыслей, действий, виденного, пережитого и переживаемого - мимолетного и, в сущности, глубокого.

Все iде та минае. Часто чувствую, что надо было бы зафиксировать исчезающее - для неизвестно кого.

Совсем не чувствую даже признаков умственной старости - точно нет конца тому процессу, который в умственной моей организации так ярко для меня переживается" 41-24 . Конечно, причина в великой любви к жизни, внимании ко всем ее проявлениям, участии в деле жизни. Помогают и непрерывный контроль над собой, ведение дневника, дающее самосознание во времени. Мозг тренируется, а он, как говорят, способен к бесконечной адаптации. Хотя эти три предвоенных года после перенесенного неглубокого инсульта Вернадский часто бывал нездоров, находился под постоянным наблюдением врачей.

"30 ноября, утро, среда. Вчера чувствовал себя - принимал лекарства - недурно, но к вечеру устал и рано лег спать в постель, но читал до 10 вечера. Гулял - но сократил - чувствовал себя нехорошо. Старость чувствуется - только бы она не понизила умственной силы мысли непрерывной и идущей вперед под влиянием отзвука мыслимого от читаемого, слышимого и житейски переживаемого - есть самое дорогое. Она и связанные с этим ее проявления есть самое основное. Особенно потому, что я чувствую бессловесно много глубже, чем выражаю в словах и понятиях" 42-24 . Так, в невышедшей статье о Гёте Вернадский вспомнил тот важнейший вопрос, который задавал себе великий немец. Однажды тот сказал своему секретарю Эккерману, что всю жизнь, в сущности, решал один-единственный вопрос: что есть Гёте? Не плоское и социально-значимое - кто есть Гете, а вселенское - что есть он как природное явление? Не общественное, а космическое ощущение его рефлектирующего и страдающего, творящего существа. Не тем ли и он занимался? Он изучает и исследует природу. На самом деле его влечет великая загадка себя. Не эгоистическая любовь к себе, а познание всех через наиболее близкое ему существо - самого себя. Между тем в декабре 1938 года ежовщина кончилась, чтобы через некоторое время возродиться в бериевщине. В краткий период надежд на конец ужасов Вернадский и пытался спасти Шаховского. Тогда же мог так дерзко и откровенно обращаться к Вышинскому и в Президиум Верховного Совета о Симорине. Прямо написал, что никакой вины за Симориным не может быть, что дело в другом. "Арест его для меня был совершенно неожидан, и я нисколько не сомневаюсь, что мы имеем здесь случай, не отвечающий реальным обстоятельствам дела. Обращаясь к такому высокому учреждению, как Президиум Верховного Совета, я считаю себя морально обязанным говорить с полнейшей откровенностью до конца. В это время много людей очутились в положении Симорина без реальной вины с их стороны. Мы не можем закрывать на это глаза. А. М. Симорин мужественно перенес выпавшее на его долю несчастье, и возвращение его в нашу среду к любимой им научной работе, где он очень нужен, будет актом справедливости" 43-24 . Анатолий Михайлович Фокин , уже упоминавшийся ранее родственник Наталии Егоровны, прямо утверждает, что Вернадский хотел организовать официальный и коллективный протест академии против террора. С этой целью он будто бы подал записку в президиум. И будто бы В. Л. Комаров и другие члены президиума в ужасе приехали к нему и чуть не на коленях просили не дразнить зверя и забрать назад бумагу. Фокин добавляет, что Вернадский не мог себе простить, что поддался на уговоры и не настаивал на протесте. То же самое слышала от Анны Дмитриевны Валентина Сергеевна Неаполитанская . Два свидетельства - это уже кое-что. Пока же никаких записок в архиве на этот счет не обнаружено. Очень уж горячая должна была быть бумага. Тем более что и вся наша авторитарная история еще не остыла.

Ссылки: