Сессия ВАСХНИЛ: последний день

И только в последний день работы сессии произошло событие, открывшее всем глаза. В то утро все могли прочитать в "Правде" покаянное письмо Сталину главного критика Лысенко Ю. Жданова .

В утро последнего дня сессии ВАСХНИЛ все могли прочитать в "Правде" покаянное письмо Сталину главного критика Лысенко Ю. Жданова, в котором он отказывался от своих взглядов и пытался провести водораздел между личными взглядами химика-философа Юрия Жданова и партийными позициями заведующего отделом ЦК ВКП(б) Юрия Андреевича Жданова.

Партийная дисциплина опять оказалась сильнее научной истины, хотя Жданов и высказал критику в адрес Лысенко ( 8_176 ). Пытаясь примирить в себе эти противоположности, он ссылался на Ленина, требовавшего от своих сторонников умения абстрагироваться от реально наблюдаемых явлений, чтобы не впасть в "объективизм". Письмо Жданова настолько выпукло характеризует моральную обстановку, рождаемую тоталитарным правлением, абсолютную необходимость подчинения своих взглядов пусть неверному, но исходящему от главаря режима курсу (как будто в насмешку, это и называлось демократическим централизмом в действии), что я приведу его целиком. См. покаянное письмо Сталину главного критика Лысенко Ю. Жданова Публикация письма в день закрытия сессии ВАСХНИЛ значила слишком много. Упоминания о важных ошибках Лысенко уже не звучали остро. В который раз истина была принесена в жертву политиканству. И если уж каяться заставили Жданова, то что же было ожидать от людей менее значительных!

О факте предстоящей публикации письма Жданова в "Правде" стало известно вечером 6 августа кому-то из близких к академику Жуковскому, те передали роковую весть академику, а от него круги разошлись шире. Поздним вечером Жуковский и Алиханян - двое из тех, кто пусть не очень сильно, не так как Рапопорт или Немчинов, но все-таки довольно определенно говорили на сессии в защиту генетики, испугавшись, решили, что нужно срочно объявить, о своем раскаянии. Сообразив, что утром, когда письмо будет уже напечатано, их искренность в покаянии будет не столь убедительной, они бросились названивать председательствующему на сессии П.П. Лобанову , чтобы сообщить ему, что они раскаялись, просят их простить и дать им выступить с заявлениями во время закрытия сессии. (С таким же раскаянием выступил после них Поляков ).

Но если Жданов (неспециалист) нашел в себе силы открыто сказать об ошибках Лысенко, то специалисты, знавшие больше о вреде его деятельности для страны, продемонстрировали другое: раздавленные случившимся, деморализованные они принялись клеймить позором свою науку и, разумеется, себя. Их выступления красочно характеризуют условия, складывающиеся в науке тоталитарных стран.

Ссылки: