Смерть С.П. Королева и Гагарины

В январе 1966 года, после похорон Сергея Павловича Королева , Юра приехал в Гжатск, убитый горем, посеревший. До этого он часто с восхищением и преклонением рассказывал о Главном конструкторе космических кораблей, о его таланте, силе воли, оптимизме, доброте. Называл его, как все, - Сергей Павлович, СП, Главный. В том вьюжном январе он говорил о Сергее Павловиче с чувством глубокого горя, непоправимой утраты. Юра напомнил: Ты же с ним знакома, мама. Помнишь, как 14 апреля шестьдесят первого он подходил к вам с отцом, расспрашивал о жизни, о деревне, о семье, справлялся, не нужна ли какая помощь. Я напрягала память. Мне хотелось припомнить, выделить среди множества лиц, окружавших меня в тот день, лицо Королева.

- Мама, Сергея Павловича невозможно ни с кем спутать, невозможно не заметить, - с мягкой укоризной сказал Юра. Мне хотелось восстановить обстоятельства нашего знакомства, мгновениями даже казалось: помню. Нет, все-таки нет. А он, оказывается, хорошо все знал. Не раз спрашивал Юру о семье, справлялся о самочувствии родителей. Но нелегко воссоздать, восстановить каждый эпизод, каждое лицо в картине, особенно такой многоликой. Сколько людей было на приеме! В честь космической победы советских людей лучшие артисты дали концерт. Мы чувствовали себя немного скованно. Анастас Иванович Микоян , который сидел на концерте рядом с Алексеем Ивановичем, понял наше состояние, помог освоиться, потихоньку рассказывая о выступавших. Танцевала известная балерина. Анастас Иванович наклонился к Алеше, заметил: Какая фигура! Алеша строго ответил: Да, да, платье ей надо бы подлиннее! Анастас Иванович рассмеялся, да и Алеша мой тоже подхватил смех.

А Юра начал жить уже по новым требованиям. Академия наук и Министерство иностранных дел СССР организовали пресс-конференцию, посвященную первому космическому полету. Юра уехал на выступление.

Вернулся, а едва мы остались одни, они с Борей устроили состязания по борьбе. Валя замечание сделала: Юр! Ты же тренированнее! Но Борису перед молодой женой не хотелось лицом в грязь ударить - не сдается, он тоже крепеньким был. Юра обстановку оценил, команду дал:

- Старший сержант Гагарин! Майор Гагарин приказывает разминку закончить! Наутро собрались мы возвращаться домой. Когда же Юра в родной Гжатск приедет погостить?

- Да я бы хотел прямо с вами ехать. Но из горкома партии просили чуть задержаться, они хотят к встрече подготовиться. Так что на меня не обижайтесь. Да и на них тоже.

Говорят, что о человеке надо судить по тому, как он относится к людям. Я бы добавила, что об известном человеке надо судить еще и по тому, как он относится к родственникам. Ведь как бывает: прославился человек и уж родных начинает стесняться. Нос воротит от тетки родной, от сестры двоюродной. Нет, наш Юра добро помнил всегда, никого своим вниманием не обделял.

Радость тех дней омрачена была лишь одним неприятным эпизодом. Вернулись мы из Москвы домой и обнаружили, что пуст ящик комода, где хранились наши семейные фотографии, письма, Юрины конспекты, дневники еще со школьных времен. Вел он их всегда аккуратно, собирал. Я эту привычку поддерживала. Спрашиваем у Тамары, Юрика, где же все бумаги. Ребята растерянные, отвечают, что у них "дяденьки" попросили. Издания самые солидные называли, обещали вернуть. Не вернули до сих пор. В различных газетах, журналах появляются репродукции. Некоторые копии у меня есть. Но как хочется взять в руки те старые фотографии, которые всегда так бережно хранила...

Через несколько лет, уже после Юриной гибели , передала мне Надюша его письма к ней, брату, Марии. Нашла одно письмо Аза, несколько писем передали Юрины друзья. Поняли, что тоскливо мне без писем, которые мать читает-перечитывает. Вот эти-то, подаренные близкими письма я и привожу на страницах книги. Писем Юры к нам, которые исчезли из ящика комода, так никто и не возвратил. Помним мы с Зоей из них отдельные строки, отдельные мысли. Иной раз всплывут в памяти. Так мы теперь их записываем, чтобы сохранить...

Недавно вышла книга Вали "108 минут и вся жизнь" . В ней напечатаны строчки одного Юриного письма ко мне. Давнего-давнего. Но такие они ласковые, что вспомню - и сейчас волна тепла окатывает. Так и вижу их на страничке:

"...Мама, я тебя так люблю, я так хочу целовать прожилочки на твоих руках. Спасибо тебе за все".

Сынок! Как ты был щедр на ласку! Спасибо тебе! Ребятишек тогда укорять не стали. Они не виноваты, что взрослым людям поверили. Да и не до укоров было тогда. Дни были наполнены огромной радостью, ожиданием приезда сына.

Ссылки: