Новый поклонник [Войнович В.Н. и Икрамов]

Несколько раз в коридорах нашего института я встречал этого странного человека. Пожилой, высокий, в темносинем суконном пальто с серым каракулевым воротником и в такой же серой папахе, в роговых очках с очень толстыми стеклами. Имея азиатскую внешность, он был не похож ни на студентов, ни на преподавателей, по виду, скорее всего, какой-нибудь партийный босс. Может быть, даже секретарь ЦК какой-нибудь среднеазиатской республики. Я его каждый раз замечал (его нельзя было не заметить) и даже пытался, но не мог представить себе, что такой человек делает в нашем третьестепенном институте. И вдруг однажды не только я его, но и он заметил меня. Остановил в коридоре, ткнул в меня пальцем:

- Вы Войнович?

Я согласился, что я - это я, ожидая, что мне сейчас от какой-нибудь инстанции будет за что-нибудь нагоняй. Он, широко размахнувшись, протянул мне руку:

- Поздравляю! Я удивился:

- С чем?

- В "Народном учителе" ваши стихи?

- Мои.

- Замечательные стихи! Особенно про Матросова. - И он стал читать на память:

- Плевать на бессмертье. Бессмертия нету.

Все смертны: герои, вожди и поэты. Того, кто погиб, не заменят портреты, ни книги любых тиражей, ни газеты.

Бессмертье? Имей мы такое устройство, любое геройство тогда не геройство.

Я молча стою, я курю папиросу, и смотрит с портрета в глаза мне Матросов.

Морщинки еще не изрезали кожу. Такой же, как я, или даже моложе.

И если возможно судить по портрету, то в нем ничего и геройского нету! Может быть, двойное "нету" звучит коряво. Правильнее сказать "нет". Может быть, как-нибудь так:

И если, допустим, вглядеться в портрет, так в нем ничего и геройского нет. Впрочем, это не так уж важно, у вас разговорная интонация. А главное, мне нравится, что в вашем герое нет самоуверенности, которая свойственна нашим поэтам. То есть в конце ваш герой говорит:

Но, если придется, мы сможем? И тут же останавливается. Он не может честно утверждать, чего не проверил по жизни. И поэтому он сам себя обрывает встречным вопросом:

Смогу ли, не веря в бессмертье, рвануться под пули?..-

- Вы преподаватель - спросил я робко.

-Я - он засмеялся. - Вам кажется, я похож на преподавателя? Я смешался. Наверное, он все-таки какойнибудь очень большой начальник. Может быть, из Министерства просвещения, а то - тут я и сам перепугался своего предположения - а то даже и сам министр.

- Я, - сказал он, улыбаясь, - такой же студент, как и вы.

- Вы? Студент?- удивился я. - Такой?

Я хотел сказать: "такой старый" и запнулся. Он мне помог.

- Ну да, - сказал он, улыбаясь. - Я выгляжу солидно, хотя мне? А вы где живете? Я сказал, что рядом, в пяти минутах ходьбы.

- Идемте, я вас провожу.

- Так вот, - сказал он, когда мы вышли наружу.- Меня зовут Камил, фамилия моя Икрамов, вы ее, конечно, никогда не слышали.

- Вообщето слышал, - сказал я. - В Узбекистане был когда-то первый секретарь компартии. Его расстреляли вместе с Бухариным . Однофамилец?

- Отец, - сказал мой попутчик.

Оказалось, ему всего 30 лет, а выглядит он старше, потому что слишком рано пришлось повзрослеть. Ему было десять лет, когда отца расстреляли, а мать оказалась в лагере. Потом была расстреляна и она. Самого его арестовали в четырнадцать лет, и еще столько же он провел за колючей проволокой.

- Вы не можете себе представить, какой я был худой, когда вышел из лагеря. А теперь получил компенсацию и пенсию до окончания института. Вот немного отъелся, размордел?

Через некоторое время Камил мне сказал, что тоже кое-что пишет, но высказал о себе мнение, которое показалось мне странным:

- Как писатель я говно, но фразу строить умею. Вот у меня есть очерк, который я начал словами:

"В полдень в Джалпак-тюбе тополя почти не дают тени". Он произнес с такой артикуляцией, что мне правда показалось: это здорово!

-Содержание у меня там, конечно, примитивное, об узбечке, которая долго держится за мусульманские ритуалы, но постепенно прозревает. Но ведь важно не только, что написано, а как, и тут уж я в своей стихии. Что-что, а вкус у меня есть. Вот ты послушай, - перешел он вдруг на "ты".

- "Между тем жизнь в округе заметно менялась, и это было видно даже сквозь паранджу?"

Ссылки: