Колчак А.В. в полярной экспедиции 1900 г

 Как выяснилось, барона Толля, нуждавшегося в трёх морских офицерах, заинтересовали научные работы молодого лейтенанта в журнале "Морской сборник". Александр Васильевич тут же с радостью телеграфировал в столицу о своем согласии. Колчак был временно переведен с военной службы в распоряжение Академии наук благодаря ходатайству Великого князя Константина Константиновича, президента Императорской Академии наук. Вскоре на корабле была получена телеграмма, предписывающая лейтенанту Колчаку немедленно выехать в столицу. В начале января 1900 года Колчак прибыл в Петербург. Начальник экспедиции предложил ему руководить гидрологическими работами, а также исполнять обязанности второго магнитолога. Всю зиму и весну Колчак готовился к экспедиции. Поселившись на одной квартире с Ф. А. Матисеном, молодой ученый начал работы в Павловской магнитной обсерватории, где изучал теорию и практиковался в сфере магнетизма. Совершил командировку в Норвегию для консультации со знаменитым путешественником Ф. Нансеном, в течение некоторого времени проходил у него стажировку. Также по поручению барона Толля Колчак ездил в Москву и Архангельск с целью завершения комплектования команды, посетил Онегу, другие поморские места. Перед самым отплытием в Академии наук состоялось заседание под председательством Высочайшего покровителя экспедиции Великого князя Константина Константиновича, на которое были приглашены Толль, Коломейцев и Колчак. Ясным днем 8 июня 1900 года путешественники тронулись от пристани на Неве и взяли курс на Кронштадт, где экспедицию гостеприимно встретил главный командир порта и военный губернатор города адмирал С.О. Макаров. 11 июля путешественники вошли в Екатерининскую гавань (Кольский залив) и встали на рейде Александровска-на-Мурмане (ныне город Полярный) для погрузки угля. Здесь на борт взяли 60 ездовых собак с двумя каюрами - Петром Стрижевым и Степаном Расторгуевым. 18 июля путешественники покинули Екатерининскую гавань. 22 июля "Заря" миновала северную оконечность Колгуева. 25 июля подошли к острову Вайгач. На мысе Гребень была назначена встреча со специально купленной для целей экспедиции поморской шхуной, в задачу которой входило доставить уголь из Архангельска к проливу Югорский Шар. Однако шхуна не пришла, и Толль принял решение ее не дожидаться и как можно скорее обогнуть самую северную точку Евразии, мыс Челюскин, что позволяло экспедиции разместиться на зимовку на восточном Таймыре, наименее изученной территории на всем Северном морском пути. В противном случае, если до конца навигации мыс пройти не успевали, оставался вариант зимовки на гораздо более изученном западном Таймыре. Пролив Югорский Шар был почти свободен ото льда, что укрепило Толля в принятом решении, и в этот же день, 25 июля, судно вышло в Карское море. Однако уже к вечеру на пути все чаще стали попадаться поля разбитого льда. На следующий день корабль попал в ледовую ловушку, выбраться из которой оказалось очень непросто, несмотря на то, что "Заря" показала себя очень хорошим и маневренным судном. Путешественники были вынуждены отклоняться от маршрута все сильнее на юг, обходить поля льда. Мореплавателям открывался вид на полуостров Ямал. 30 июля увидели на горизонте очертания острова Кузькин. Здесь решили сделать остановку для отдыха и чистки котлов судна. На острове путешественников встретила стая непуганых белых медведей, на которых охотникам удалось поохотиться и сделать впрок запасы провизии. 5 августа мореплаватели взяли курс в направлении Таймырского полуострова. Приходилось забираться все ближе к Северному Полюсу, ледовая обстановка становилась труднее с каждым днем. С приближением к Таймыру плыть в открытом море стало невозможно. Борьба со льдами приняла изнурительный характер. Двигаться удавалось исключительно по шхерам, несколько раз "Заря" садилась на мель или оказывалась запертой в бухте или фиорде. Был момент, когда собрались уже останавливаться на зимовку, простояв 19 дней кряду. Путешественники могли наблюдать, как пустеет вдоль их пути тундра. Ночью с 3 на 4 сентября впервые команда "Зари" наблюдала северное сияние. Вскоре произошел другой эпизод, когда моряки заметили впереди огонь, решив уже, что это "Ермак" пробился напролом к полюсу, согласно известной лекции и призыву адмирала Макарова. Приглядевшись сквозь туман на далекий пурпурный огонек, Зееберг констатировал, однако, что вахтенный увидел Венеру. 
Зимовка на Таймыре 22 сентября 1900 года экспедиция остановилась на зимовку около бухты Колина Арчера. Обосновавшаяся на Таймыре экспедиция была полностью отрезана от цивилизации. Вскоре "Заря" совершенно вмерзла в лед. На берегу была оборудована метеорологическая станция, потолком и стенами для которой стали служить паруса. Станцию с судном соединили телефонным проводом. Было организовано и круглосуточное дежурство, показания приборов снимали раз в час. Толлю не удалось выполнить свой план доплыть в первую навигацию до малоисследованной восточной части полуострова Таймыр, теперь он хотел, чтобы не терять времени, добраться туда через тундру, для чего надо было пересечь полуостров Челюскина. Руководитель экспедиции назначил этот поход на весну 1901 года. Задача осложнялась тем, что, не имея расположенного на этом пути склада, добраться до восточного берега на собаках было невозможно. Такой склад решено было заложить, не дожидаясь наступления полярной ночи. В поездку собрались четверо, на 2 тяжело нагруженных нартах: Толль с каюром Расторгуевым и Колчак с кочегаром Носовым. 10 октября провожать Толля с Колчаком вышла вся экспедиция. Ездоки продолжали свое движение лишь по 3-4 часа, в дневное время. Морозы стояли крепкие, свыше 30 градусов. В палатке было минус 20, спали в мешках. 15 октября Толль и Колчак добрались до залива Гафнера и у высокой скалы заложили склад с провизией для запланированного весеннего похода отсюда вглубь полуострова. Перед самым отъездом на базу Толль видел куропатку и двигавшегося к югу оленя. Предположение о том, что олень перебирается на зимовку с какой-то более северной земли, вдохновило Толля, у которого из головы не выходила Земля Санникова. 19 октября путешественники вернулись на базу. Колчаку, производившему по дороге астрономические уточнения ряда точек, удалось внести существенные уточнения и исправления в старую карту, сделанную по итогам экспедиции Нансена 1893 - 1896 годов. На следующий день от возвращения Толля и Колчака началась полярная ночь, теперь светало только на пару часов, не было видно ни солнца, ни теней. Температура снаружи лаборатории обычно была ниже 30 градусов, в снежной лаборатории поддерживался режим от -2 до +3. В кают-компании обычной температурой стали +8 градусов. Большинство членов экспедиции коротали время за чтением литературы о полярных станциях. В феврале 1901 года Колчак сделал для всех доклад про Великую северную экспедицию, а Бируля рассказывал о природе Южного полюса. Охотники ходили охотиться, не расставаясь с надеждой выследить дичь. За время зимовки у 4 человек были выявлены признаки цинги, однако быстрые меры доктора Вальтера помогли победить болезнь. В конце осени зимовщики встретили на одном из островов стадо оленей. Толль помнил и про того оленя с куропаткой, которых они с Колчаком видели около фиорда Гафнера. Загадочный вопрос, почему олени не откочевали на юг, вероятным вариантом разрешения которого было предположение, что они как раз и перебираются с более северной территории, не давал покоя руководителю экспедиции. К тому же в книге Норденшельда "Плавание на "Веге"" он отметил поразительное замечание о том, что у мыса Челюскин были замечены целые стаи птиц, летевших на юг с какой-то неизвестной северной земли. 
    Неоткрытая Северная Земля 23 февраля 1901 года лейтенант Матисен и каюр Стрижев были отправлены в поездку для разведки северных территорий. Эта группа пересекла архипелаг Норденшельда с юга на север и, дойдя до 77-го градуса, повернула на запад, а затем пошла назад, так как стал подходить к концу запас собачьего корма, расходуемый сверх меры желавшим поскорее вернуться на базу каюром. Матисен был очень близок к открытию острова Цесаревича Алексея, нужно было только пройти 150 километров к северо-востоку от самой северной точки его путешествия. А в 225 километрах севернее этой точки ждала своего открывателя Земля Императора Николая II. Толль был недоволен действиями Матисена и через несколько дней вновь отправил его на разведку. Его напарником на этот раз был Носов. Матисен в результате поездки отметил на карте два новых островка архипелага Норденшельда и, встретив на пути торосы, вновь повернул назад. После этого Толль решил не менять свои планы и прекратить поиски земли севернее архипелага Норденшельда - погнавшись за призраком Земли Санникова, экспедиция Толля в 1901 году не использовала свой шанс сделать настоящее большое географическое открытие. 4 марта, в день рождения Толля, Колчак, поздравляя руководителя экспедиции, произнес тост, в котором пожелал встретить следующий день рождения на Земле Санникова. Тем временем из-за разногласий с Толлем лейтенант Коломейцев весной 1901 года оставил судно и, пройдя вместе со Степаном Расторгуевым около 800 километров, через 40 дней вышел к Гольчихе (Енисейская губа).           

Экспедиция на полуостров Челюскина В следующую поездку, 6 апреля на полуостров Челюскина, поехали на санях Толль и Колчак. Каюром у Толля был Носов, у Колчака - Железников. Из-за нехватки собак все четверо исследователей часто сами впрягались в собачьи упряжки. Толль и Колчак с трудом узнали то место близ залива Гафнера, где ими осенью был заложен склад. Прямо над этим местом, рядом со скалой, был наметён сугроб высотой в 8 метров. Колчак и Толль потратили на раскопки склада целую неделю, однако снег слежался и стал снизу твердым. Раскопки пришлось бросить и попытаться произвести хоть какие-то исследования. Колчак как географ хотел двинуться по побережью и произвести его съемку. Толль же был геологом и хотел идти вглубь полуострова. Воспитанный на военной дисциплине, Колчак не оспаривал решение начальника экспедиции, и следующие 4 дня исследователи двигались по полуострову. 1 мая Толль сделал 11-часовой марш-бросок на лыжах. На обратном пути стали заканчиваться продукты, собаки выбивались из сил. Толль обратил внимание, что Колчак в эти дни сильно ослабел. Неимоверно устал и сам Толль. Колчак, не обращавший раньше во время зимовки на собак вообще никакого внимания, хватавший расшалившихся щенков за что попало и вышвыривавший их за дверь, теперь проникся уважением к собакам, и одно из заболевших животных даже хотел довезти с собой до базы. Толлю с Колчаком приходилось тянуть лямку наравне с оставшимися собаками. Толль отметил, что Колчак выглядел бодрее его самого. Хотя уставший Толль готов был ночевать где попало, Колчаку всегда удавалось настоять на том, чтобы найти подходящее место для ночлега, хотя для этого приходилось ещё идти и идти. На обратном пути Толль и Колчак умудрились не заметить и проскочить свой склад. На протяжении всего 500-вёрстного пути Колчак вел маршрутную съемку. 18 мая в 7 часов утра путники достигли базы. Поездка длилась 41 день. Толль 20 дней приходил в себя после изматывающего похода. А Колчак уже 29 мая с доктором Вальтером и Стрижевым отправился в поездку к складу, который они с Толлем проскочили на обратном пути. По возвращении со склада Колчак сделал подробную съемку рейда "Зари", а Бируля - другой части береговой полосы. На протяжении всей экспедиции Колчак, как и остальные путешественники, усиленно работал, проводил гидрографические, океанографические работы, измерял глубины, изучал состояние льдов, плавал на катере, делал наблюдения по земному магнетизму. Неоднократно Колчак совершал и походы по суше, занимаясь изучением и исследованием малоизученных территорий различных островов и материка. Как свидетельствовали его коллеги, Колчак не с одинаковым рвением брался за разные виды работ. То, что ему казалось важным, вызывало у него интерес, лейтенант делал с большим увлечением. Сопровождавший экспедицию зоолог Бируля отзывался о Колчаке как о весьма начитанном человеке, строгом с подчиненными. Собственную работу Колчак всегда делал самым лучшим образом. О личной роли Колчака в экспедиции лучше всего говорит аттестация, данная ему самим бароном Толлем в донесении президенту Академии наук великому князю Константину Константиновичу. Руководитель экспедиции, будучи очень довольным Колчаком, отмечает его энергию и преданность делу науки и называет молодого лейтенанта "лучшим офицером" экспедиции и в своем сообщении президенту Академии наук в январе 1901 г. пишет: Станции начинались всегда гидрологическими работами, которыми заведовал лейтенант А. В. Колчак. Эта научная работа выполнялась им с большой энергией, несмотря на трудности соединить обязанности морского офицера с деятельностью ученого. - Э.В. Толь В 1901 году он увековечил имя А. В. Колчака, назвав его именем один из открытых экспедицией остров в Таймырском заливе и мыс в том же районе. При этом сам Колчак во время своих полярных походов назвал другой остров и мыс именем своей невесты - Софии Федоровны Омировой - дожидавшейся его в столице. Мыс Софьи сохранил свое название и переименованиям в советское время не подвергся. Следующее приключение Колчака на этой зимовке могло окончиться печально. Бируля, Колчак и двое матросов решили спустить в трещину драгу. Тут внезапно появилась медведица с подросшим медвежонком. Только случайно увязавшийся за людьми пес смог напугать медведей и заставить их нырнуть в трещину. Минут тридцать пес лаял, не выпуская медведей из воды; даже будучи схваченным и утащенным под лед медведицей, он смог вынырнуть обратно и продолжить свое дело, пока не подоспели бегавшие за ружьями на базу матросы.     

Вторая навигация 19 августа "Заря" пересекла долготу мыса Челюскин. Лейтенант Колчак, взяв с собой инструмент для определения широты и долготы, прыгнул в байдарку. За ним последовал и Толль, лодку с которым едва не перевернул неожиданно вынырнувший морж. На берегу Колчак сделал измерения, была сделана групповая фотография на фоне сооруженного гурия. К полудню десант вернулся на судно и, дав салют в честь Челюскина, путешественники отправились в плавание. Колчак и Зееберг, сделав расчеты, определили широту и долготу мыса, он оказался немного восточнее настоящего мыса Челюскин. Новый мыс назвали именем "Зари". В свое время также промахнулся и Норденшельд: так появился на картах мыс "Веги" западнее мыса Челюскин. А "Заря" теперь стала 4-м судном после "Веги" с ее вспомогательным кораблем "Лена" и "Фрама" Нансена, обогнувшим северную точку Евразии. C выходом в море теперь все вахты выпадали только на долю двух человек, Матисена и Колчака - обоим теперь приходилось нелегко. Колчак даже был вынужден кардинально сократить научную работу "к самым необходимым и крайне узким размерам". Пройдя мыс Челюскин, "Заря" вышла в неизведанные воды, где ещё никто не плавал: пути экспедиций Норденшельда и Нансена проходили много южнее. По распоряжению Толля шхуна взяла курс непосредственно к предполагаемому месту нахождения Земли Санникова. В ночь на 29 августа случился редкой силы шторм, судно ложилось на борт, волна накрывала шканцы, собаки барахтались в ледяной соленой воде. В кают-компании с грохотом перевернулся огромный дубовый стол. Стоял на вахте и управлял "Зарей" в это время лейтенант Колчак; вернувшись с вахты, он не смог даже напиться чаю. После шторма все застлал туман. Земля Санникова нигде не показывалась. Днем 30 августа мореплаватели подошли к кромке сплошного льда. В момент, когда упала пелена тумана, перед взглядами членов экспедиции предстала стена скалистого мыса. Над ним возвышался огромный белый ледник. Это был остров Беннетта, который никто бы и не увидел, если бы внезапно не рассеялся туман. "Теперь совершенно ясно, что можно было 10 раз пройти мимо Земли Санникова, не заметив ее" - записал вечером Толль в своем дневнике. 3 сентября шхуна вошла в Нерпичью бухту и попыталась пробиться к месту стоянки в маленькой гавани, защищенной отмелью от льдов. На берегу путешественники разглядели маленький домик из плавника и встречающего их  К. А. Воллосовича. Мешало сильное течение, ветер, льды. Несколько раз садились на мель. Колчак попытался закрепить завозной якорь на косе - ещё немного, и эта попытка могла закончиться потерей вельбота среди льдов. Спасло вельбот мгновенно принятое молодым офицером решение перерубить канат и выбросить тяжелый якорь в воду. Потом Колчак разыщет на дне этот якорь и вернет его на корабль. 5 сентября "Заря" наконец прорвалась в гавань. На борт корабля переправился сам Воллосович, а также 2 участника его экспедиции, один из которых много лет назад сопровождал Бунге. Появились на шхуне и Ционглтинский с Брусневым, одним из первых русских марксистов. 10 сентября подул северо-восточный ветер, по воде пошел мелкий лед. За Русскую полярную экспедицию Колчак был награжден орденом Святого Владимира 4-й степени. По итогам экспедиции в 1903 году Александр Васильевич был также избран действительным членом Императорского Русского географического общества По прибытии в Санкт-Петербург Александр Васильевич доложил Академии о проделанной работе, а также сообщил о предприятии барона Толля, от которого ни к тому времени, ни позднее никаких вестей не поступило. 9 декабря 1902 года прошло заседание Комиссии по снаряжению Русской полярной экспедиции, куда были приглашены Матисен, Колчак и Воллосович. Все были озабочены выяснением судьбы групп Толля и Бирули, и оказанием им помощи. Против идеи отправки "Зари" для оказания помощи Толлю решительно выступил Матисен, аргументируя свою позицию "полной неуверенностью в возможности достижения намеченной цели". Поднимался вопрос отправки в район Новосибирских островов ледокола "Ермак", однако это план был отвергнут из-за слишком большой осадки ледокола и большого количества людей составляющих его команду. Колчак предложил другой план, согласно которому к Беннетту надо было отправиться на шлюпках, а дальше - на санях по льду. Академик Ф.Н. Чернышев склонился к плану 28-летнего лейтенанта Колчака, который и вызвался экспедицию возглавлять. Шлюпочное предприятие Колчака обещало быть не менее рискованным, нежели сам пеший поход барона Толля.

Ссылки: